Бумажный тахограф и мешки с костями: 40 часов с австралийской дальнобойщицей

У дальнобойщиков в Австралии те же проблемы, что и в России: разбитые дороги, отсутствие сервиса, непродуманный режим труда и отдыха. Но есть и местный колорит – живые и мертвые кенгуру, от которых приходится уворачиваться в сумерках.

О 40-часовом рейсе по Западной Австралии рассказывает корреспондент ABC Карен Мишельмор.

Впервые я познакомился с дальнобойщицей Хизер Джонс (для приятелей — Джонси) несколько лет назад, когда работал продюсером документальной телепередачи на австралийском ТВ. Тогда она предложила мне отправиться с ней в рейс – я подумал, что из такого путешествия мог бы получиться отличный сюжет. И вот наконец нам удалось осуществить задуманное.

Каррата, небольшой городок в Западной Австралии. 6 часов утра. На грузовом дворе готовится к отправке наш автопоезд. Следующие 40 часов я проведу в кабине с Джонси. Мы проедем 1800 километров из Карраты в Кунунарру, расположенную у границы с Северными территориями.

Машина Джонси – розовый тягач Mack с удивительно большим салоном, огромным спальником, телевизором и холодильником. Сиденья покрыты овчиной, а занавески одним движением руки закрывают все окна: очень удобно, если водитель решит вздремнуть на парковке.

Едва тронувшись, Джонси сталкивается с первой проблемой: не работает клаксон. Приходится заезжать в ближайший автосервис. Нужной детали там не оказывается, и мы ждем её шесть часов, коротая время в кафе и беседуя с коллегой Джонси, Питером Харрисом, водителем большегруза с 40-летним стажем. Он даёт нам полезные советы.

– Питайтесь здоровой пищей, старайтесь высыпаться, пейте побольше воды и наслаждайтесь поездкой, — советует бывалый водитель. – Это лучшая работа в мире! Пейзажи, которые я вижу через лобовое стекло, гораздо интереснее картинок в экранах мониторов в вашем офисе.

— Главная проблема водителей это путешественники, которые колесят по дорогам Австралии на своих авто, — рассказывает Харрис. – Из-за них часто случаются ДТП. Как-то легковушка остановилась на Т-образном перекрестке, чтобы пропустить меня. Водитель хотел помочь, но не понимал, что с тремя цистернами за спиной я вообще не смогу войти в этот перекресток, если на нем будет хоть кто-то, кроме меня. Иногда из-за такого недопонимания случаются серьезные ДТП.

Если будете ездить на легковушке по Австралии – соблюдайте ПДД и ведите себя предсказуемо. Водители большегрузов знают, что делают.

Шестичасовое ожидание наконец закончилось: клаксон починили. Мы снова трогаемся, но вскоре нам предстоит еще одна остановка – на АЗС. В Австралии водитель большегруза оставляет на заправке около 3000 австралийских долларов (~137 тыс. рублей), покупая 2000 литров дизельного топлива. Именно столько вмещается в топливные баки 685-сильного Mack’а Джонси.

Наконец мы выезжаем на шоссе. Здесь машин совсем мало: в основном это грузовики и «дома на колесах», на которых местные жители любят выезжать на природу. А еще на дороге полно мертвых животных. Их туши буквально засоряют шоссе.

– Водители вынуждены объезжать трупы кенгуру, птиц и крупного рогатого скота. Кости могут запросто проколоть колесо, – объясняет Джонси. – Мы их так и называем: мешки с костями.

Мимо проезжают большегрузы. Дальнобойщица приветствует своих коллег, машет им рукой. Ей не всегда машут в ответ.

— Старая традиция, — объясняет Джонси. – Но в последнее время водители стали менее приветливыми. Неплохо бы это исправить!

За окном сменяют друг друга пустынные равнины, заросшие спинифексом и усыпанные большими термитиниками. Приятно наблюдать за пейзажем, который меняется каждую минуту. Человеку, далекому от грузоперевозок, может показаться, что у водителей есть время на то, чтобы подумать о жизни, глядя на дорогу… но это неправда.

Джонси частенько беспокоят телефонные звонки. На протяжении 70% маршрута мобильный интернет недоступен. Партнёры по работе, коллеги и друзья пишут ей письма и не получая ответа звонят по телефону.

– Люди не понимают, что вы не можете отвечать на электронные письма, управляя грузовиком, – жалуется Джонси.

Приходится заехать в небольшой мотель, где водители могут принять душ, перекусить, выспаться и воспользоваться интернетом. Там Джонси отвечает на письма, и путешествие продолжается.

В 6 часов вечера темнеет. Дальнобойщица старается не ездить в тёмное время суток, но задержка в графике вынуждает её изменить этому правилу.

Ночью на австралийских дорогах опасно: рогатый скот и прочая непуганая живность слоняется по обочинам, периодически оказываясь на проезжей части.

– Когда солнце садится, лучше заехать на стоянку и хорошенько выспаться, — сетует Джонси, – но иногда мне приходится ездить ночью. В темное время суток нужно быть особенно внимательной: заметив малейшее движение на обочине, я отключаю круиз-контроль и готовлюсь ударить по тормозам. Здесь водятся буйволы, кенгуру, верблюды. Встречаются даже дикие лошади!

Мы снижаем скорость и едем медленно, чтобы не сбить никого из местных обитателей.

В 9 вечера прибываем на следующий тракстоп в местечке под названием Робак. Он для нас как маяк в ночной пустыне. Сотрудники встречают удручающим известием: кухня уже закрыта. Однако Джонси не отчаивается: за 10 долларов (~450 рублей) она покупает ключ от душа и туалета. Ночует Джонси в спальнике, а мне достаётся место в специальном отсеке второго прицепа. Всю ночь под головой гудит генератор, мешая заснуть, и в 5 утра я встаю совершенно разбитый.

Спальное место в прицепе.

Кухня уже открыта, и чашка кофе приводит меня в порядок. Рядом с нами завтракает коллега Джонси, водитель большегруза Аластер Майерс. Он рассказывает о бюрократических проблемах, с которыми сталкиваются австралийские дальнобойщики.

– Регулирование отрасли похоронит нас, – рассказывает Майерс. – Правительство не понимает перевозчиков и никогда не поймет. Нам рассказывают, когда надо работать, а когда отдыхать. Это смешно! Мне часто приходится сидеть в этом кафе и ничего не делать, потому что спать я уже не хочу, а вести грузовик еще не могу.

В Австралии, так же как и в других странах, существует режим труда и отдыха водителей. В разных регионах нормы могут незначительно отличаться.

А вот тахографов в Австралии нет: вместо них используется обычные журналы, в которых водители записывают время работы и отдыха.

– Каждое утро, каждую ночь нужно заполнять журнал, чтобы отслеживать пройденные километры и часы работы, – рассказывает Джонси. – Даже когда ты остановился, чтобы сделать небольшой перерыв, нужно сделать запись в журнале.

Вместо тахографа – бумажный журнал.

Мы снова трогаемся в путь. Высокие боабы (необычные деревья со стволами, напоминающими бутылки) усеивают пейзаж. Цвет почвы меняется с красного на серый. Меняют свою форму и термитники. Мы делаем короткую остановку в небольшом городке Виллар. На капот грузовика забирается местная жительница – маленькая девочка. Её родители смеются и фотографируют ребенка.

— Мой дядя тоже водит Mack, — рассказывает девочка дальнобойщице.

Джонси часто приходится общаться с детьми: она регулярно посещает школы и рассказывает ученикам о своей работе.

— Многие девочки даже не задумываются о том, что могут стать водителями когда вырастут, — рассказывает она. – В Австралии очень сильная нехватка водителей, а в прошлом людям «с улицы» путь в отрасль был заказан: водителем грузовика можно было стать только по знакомству.

Сейчас всё изменилось. Можно пройти 160-часовое обучение и начать работать водителем.

Среди австралийских водителей женщин совсем немного – всего 3% от общего числа. Однако никакого особого и уж тем более пренебрежительного отношения к себе Джонси не ощущает.

— Вы же сами видели моих коллег на тракстопах, — говорит она. – Это обычные люди, которые не прочь поболтать с вами за чашкой чая. Они относятся к женщинам-дальнобойщицам как к сестрам или матерям.

До конечной точки маршрута, города Кунунурры остаётся 800 километров.

— Держитесь, сейчас дорога станет хуже, — предупреждает Джонси. – Здесь есть ямы и выбоины.

Дорога действительно становится хуже, грузовик сильно трясет. Дорожный знак предупреждает: мусорных контейнеров не будет на протяжении ближайших 180 километров.

– Есть много факторов, способствующих усталости, – рассказывает дальнобойщица. – Например, плохие дороги. Или объекты придорожной инфраструктуры, вернее их отстутсиве. Если вам приходится ночевать на обочине, мимо которой каждую минуту проносится большегруз, о хорошем сне не может идти и речи. А потом вы просыпаетесь и едете по убитой дороге, а вместо нормальной еды питаетесь чипсами и пирожками, купленными в придорожном кафе.

Это прекрасная работа, и я её очень люблю. Но нам не помешало бы решить имеющиеся проблемы. Правительство должно прислушаться к просьбам перевозчиков и выполнить их.

До конца маршрута остаётся всего 100 километров. Мы заезжаем на тракстоп: Джонси хочет чашку горячего чая. Кухня уже закрыта: дальнобойщица довольствуется холодным кофе. Она идёт в душ, а я остаюсь ждать возле машины.

Поездка подходит к концу. Я чувствую сильную усталость – и уважение к водителям большегрузов, которые день за днём выполняют свою непростую и нужную работу, сталкиваясь при этом с массой бытовых проблем. Чашка чая, чистый душ, контейнер, в который можно выбросить мусор – иногда водители лишены даже таких элементарных удобств.

Фото: Источник: www.abc.net.au