«Если нас не услышат и в этот раз, то выйдем на улицы»

Уже почти месяц по стране с автопробегом движется «Объединение перевозчиков России» (ОПР). Автопробег стартовал 27 мая. В планах – посетить 30 городов за 30 дней. Общая протяженность маршрута – более 15 тыс. километров. Вчера лидеры нового движения прибыли в Екатеринбург. Корреспондент Znak.com пообщался с председателем ОПР Андреем Бажутиным, который рассказал об акции и о дальнейших планах организации.

— Как вас встретили в Екатеринбурге? В чем заключалась акция?

— Акция проходила на Сибирском тракте в районе Metro. Мы особо не планировали здесь что-то масштабное, ребята из Екатеринбурга подключились к нашему движению недавно. Подъехали человек 15. Мы просто поговорили, объяснили ребятам положение дел в экономике в целом, рассказали, что происходит с отраслью. Пояснили, к чему наш автопробег: мы ведем полностью видеофиксацию состояния дорог. По окончании пробега мы подготовим обращение с требованиями к Минтрансу из 11 пунктов – начиная от «Платона», заканчивая страховками.

Если чиновники нас не услышат, значит, будем проводить какие-то другие акции. Акция у нас из двух этапов состоит. Сначала была по югу страны, потом – средняя Волга, Урал. Сибирь мы пока не захватываем. У нас уже более 47 регионов подключилось. Ребята у нас очень активные. Во всех городах очень много людей приходит. По рациям общаемся с инспекторами ГИБДД, с коллегами. Вот, например, вчера подъехал человек с Кузбасса, выразил поддержку, сказал, что тоже хочет присоединиться, но не знает, с чего начать и как действовать. Мы все объясняем в таких случаях.

— Вы сказали, что составляете что-то вроде карты качества дорог. Где дороги хорошие? Как выглядит на общем фоне Свердловская область?
— Из всех областей, которые мы проехали, по качеству дорог была удовлетворительной только Курская область.

Реально хороший асфальт. Все остальные регионы оставляют желать лучшего. Я вам больше скажу – мы вчера, когда тронулись от магазина Metro и поехали в сторону Шефской, дальше ушли в сторону Березовского и на ЕКАД, — хуже дорог в городской черте я, кажется, не видел нигде. Вот Екатеринбург — это мой родной город. Я его покинул в 2000 году. Так вот – до 2000 года дороги были лучше.

— А что будет дальше с этой картой дорог?

— Мы почему ведем вот эту всю работу? Потому что нам заявляют, что 38% федеральных дорог в удовлетворительном состоянии, 60 с чем-то процентов – тоже в удовлетворительном состоянии, мы направляли в Минтранс письмо от нас, приглашали министра Максима Соколова или его рабочую группу проехать с нами, посмотреть на реальное положение дел. Ну, вы ж понимаете – ни ответа ни привета. Но вся доказательная база будет полностью – все четко и подробно мы им предоставим. Не так, как это делает Минтранс: нас вот обвинили, что мы портим дороги, а степень этой порчи нам никто не объяснил. Рассказали, что проезд одной фуры равен проезду 60 тыс. легковых автомобилей. Круче математиков в этой жизни я еще не встречал. Поэтому мы обратились в квалифицированные службы, чтобы нам сделали расчеты, – и в статике, и в динамике, и груженые, и не груженые. Видимо, мы, простые граждане, это сделать можем, а правительство – нет.

— Сколько всего машин принимает участие в пробеге?

Между городами передвигаются три автомобиля. Легковой автомобиль, он с флагом и с символикой ОПР (Объединение перевозчиков России, — прим. ред.) и с крылатой фразой премьера Дмитрия Анатольевича Медведева «Денег нет, но вы держитесь». Мы не смогли ее не наклеить. Идет с нами фура, которая с обеих сторон расписана нашей символикой и утверждениями и вопросами: «Мы платим налоги, где наши дороги?» и «Акциз – налог один, больше мы не отдадим».

— Что значит последняя фраза?

— Мы не просто хотим отменить систему «Платон» и транспортный налог, который нам обещали отменить. Мы хотим предложить оставить один акциз – это самый правильный способ сбора. Сколько проехал – столько заплатил. Потому что, получается, сейчас транспортный налог платит человек, который передвигается по дорогам… Скажем, если я проживаю в Петербурге, я не езжу по Петербургу, я езжу, условно, по Уренгою. Поэтому несправедливо, если я буду платить налог по ставкам Питера.

А у всех городов разные налоговые ставки. Кроме того, полтора месяца в году мы просто стоим, потому что дороги закрывают на просушку разного рода федеральными законами. Такого нет ни в одной стране мира.

Но это ладно, я, допустим, езжу и плачу. А если мой коллега не выезжает по какой-то причине, почему он должен платить? Поэтому – сколько проехал, столько заплатил.

— А что не так с «Платоном»?

— Что касается системы «Платон», то тут деньги собирает абсолютно непрозрачная коммерческая структура, не заключающая договоры ни с одним перевозчиком, и, если по каким-то причинам у человека снимутся деньги в большем количестве, чем положено, даже не с чем прийти в суд. Не было никаких конкурсов, когда выбиралась эта фирма. Договор концессии в арбитражный суд не предоставлен. Вот нас обвиняют, что мы «черные перевозчики», хотя мы все предприниматели, многие из нас имеют ООО. Но при всем при этом сбор денег на систему «Платон» — это именно та черная схема, которую они разработали. Потому что они называют цифры с потолка, что в год будет собираться 50 млрд рублей из расчета того, что каждая фура в год проходит 8 тыс. километров. Из практики я могу сказать, что в среднем фура, занимающаяся межрегиональными перевозками, проходит в год не менее 100 тыс. километров. Чувствуете разницу? Нам с цифрами откровенно врут.

— Какие еще предложения вы готовите Минтрансу?

— Что касается режима труда и отдыха – у нас нет инфраструктуры дорожной вообще. Абсолютно напрочь отсутствует.
Соблюдать режим труда и отдыха, не имея инфраструктуры, привязываясь к европейскому опыту, нецелесообразно.

Это тоже одно из наших требований – создание инфраструктуры. Что важно, должна быть привязка к российским реалиям, не надо брать европейский опыт. Абсолютно другие пробеги, другие километражи.

Еще один пункт – ОСАГО. Нам нужно понимать, что мы тут страхуем – гражданскую ответственность или ответственность автомобиля? Это даже не дальнобойщиков проблема, а общая проблема автолюбителей. Почему в ОСАГО нужно вписывать отдельно каждого водителя? Зачем?

Дальше – отмена НДС для дальнобойщиков в принципе. Потому что с железных дорог убрали необходимость платить НДС, дают преференции железным дорогам. Нам – не отменяют.

Мы грузимся от крупных компаний-производителей, которые перекладывают НДС на нас, на мелких перевозчиков. Мы не в равных конкурентных условиях.
Убрать НДС нужно, чтобы помочь малому бизнесу, как говорил наш гарант Конституции. Его, видимо, никто не слышит. Может, говорит он тихо?

— Пытаетесь ли вы юридически оспорить систему «Платон». Имею в виду, помимо той попытки обращения в Конституционный суд, который признал систему законной?

— У нас есть прецедент в Оренбургской области, когда удалось оспорить штраф за «Платон». Там просто не удалось им доказать, что фура наносила порчу дорожному покрытию. Но это нельзя взять за практику, они уже изменили формат протоколов. Но мы найдем практику, будем искать несостыковки. Также мы планируем вновь обратиться в Конституционный суд, потому что считаем, что Коммунистическая партия, которая за нас вступилась, оспаривая «Платон», неправильно составила обращение. Если нас не услышат, снова готовы выйти на улицу с митингами в порядке статьи 31 Конституции РФ.

— Встречаете ли вы где-то противодействие?

— Вы знаете, очень мало в каких регионах пытались нам противодействовать. Вот, в Саратовской области ГИБДД пытались мешать… И Чечня, и Осетия, и Дагестан – все нас поддерживают, ГИБДД даже приставляет к нам машины в сопровождение. Единственное, пытались нас не пустить в город Армавир, но мы смогли юридически доказать, что можем проехать, возразить нам не смогли. Екатеринбург тоже отличился. Все пытались нас переписать. Когда были у Metro, подъехал майор, который подошел к нам и сказал, что надписи на наших машинах несут политическую рекламу. На мой вопрос – что является политической рекламой, цитата Медведева или надпись «Нет «Платону», мне сказали, что вкупе это все политическая реклама. Это, конечно, бред. Еще нам сказали, что нельзя передвигаться колонной, это приравнивается к митингу. При этом нигде не регламентируется, что считать колонной. Как будут мерить это расстояние? Поэтому едем мы спокойно и едем. Как будут доказывать, что мы колонна, я не знаю. У нас существует презумпция невиновности.

— Почему вы в прошлом году прервали свою акцию в Химках? Вы продержались около пяти месяцев.

— Мы финансово не могли стоять больше – у всех семьи, дети. Итогом этого стало то, что мы провели 30 апреля съезд. Учредили наше объединение. Сейчас вот активно работаем, чтобы к нам подключались граждане. Мы объединяемся по профессиональному признаку. Создаем сильную структуру, в которую войдут разрозненные организации. Хотим объяснить людям, что, если прочитать Конституцию Российской Федерации, выясняется, что у нас очень много прав. Просто у нас юридически неграмотное общество. И все законы и подзаконные акты, которые принимаются в противоречие Конституции, люди просто принимают как должное, хотя такого быть не должно. Мы должны понимать, что есть гарант Конституции и нужно требовать ее исполнения.

— Как вы стали дальнобойщиком?

Я родился и вырос в Екатеринбурге, здесь же учился, у меня средне-специальное образование, закончил 30-е училище на Космонавтов, электромеханик. В 1989 году я призвался в Советскую армию. В 1991 году вернулся в родной город, в 92-м женился. У меня четверо детей. В 2000 году я переехал в Петербург, потому что там было больше возможностей заняться бизнесом. Тогда я взял в аренду «КАМАЗ», стал двигаться по стране. Это продолжается по сей день. Моя любимая работа – дорога. Я всю жизнь на ней.

Фото: www.youtube.com Источник: Znak