«Уже перестали бегать за санкционкой по брянским лесам»

Владимир Булавин рассказывает о реформе таможенной службы.

Многолетний конфликт между силовиками и таможенниками внутри ФТС прошлым летом закончился скандальным уходом из службы ее руководителя Андрея Бельянинова и приходом на его место человека, который в делах таможни не разбирался, зато три десятка лет проработал в органах госбезопасности. Теперь в таможню вернулись прикомандированные сотрудники от ФСБ.

Сам Булавин в своем первом интервью «Ведомостям» назвал приоритетами в работе снижение нагрузки на бизнес и борьбу с коррупцией.

– Тяжело ли было возглавить ФТС после скандальных обысков и последовавшего за этим ухода прежнего руководителя таможни Андрея Бельянинова?

– Трудно было не столько из-за того, как закончил карьеру в ФТС мой предшественник, а потому, что для меня это новая и довольно сложная сфера, я к ней практического отношения не имел. Нужно было разобраться в таможне, и пока до сих пор разбираюсь. (Смеется.)

– Вы говорите, что не имели отношения к таможне. Но с вашим именем связывали дело о контрабанде [по делу гендиректора многоотраслевого холдинга «Форум» Дмитрия] Михальченко, а с ним – отставку Бельянинова.

– Не могу подтвердить эту версию, это никак не связано. Как у полпреда у меня был большой функционал по Северо-Западу, но делом Михальченко занимались правоохранительные органы и спецслужбы, полпредство никакого отношения к этому не имело.

– Насколько неожиданным было предложение возглавить таможню?

– Для меня это было полной неожиданностью. Я понимал, что возможны какие-то предложения, но откровенно говорю: таможня стала полной неожиданностью.

– Какая была атмосфера в службе, после того как ее руководитель был уволен с таким скандалом?

– Конечно, ненормальная – и я понимал, что нужно было нормализовать атмосферу. Но, несмотря на эмоциональную нагрузку, и руководство, и люди на местах сработали достаточно уверенно и выполнили прогнозное задание 2016 г.

– Какие задачи перед вами ставились?

– Задачи определены законодательством, повторять их мне не нужно было. Обеспечить полноту взимания и перечисления в бюджет таможенных платежей, снижать административную нагрузку на бизнес, содействовать развитию внешней торговли, повышению деловой активности и инвестиционной привлекательности страны, решать задачи в сфере экономической безопасности. Других задач не ставилось.

– СМИ писали, что вы должны были наладить не очень простые отношения между таможней и ФСБ.

– Были некоторые сложности во взаимоотношениях, сейчас их стало значительно меньше. В ФТС не было прикомандированного сотрудника от ФСБ в должности замруководителя, курирующего правоохранительный блок. Сейчас такие люди появились и в центральном аппарате, и на местах.

– А версия, что ФТС сильно слилась с ФСО и нужно было вывести таможню из-под влияния ФСО.

– Впервые от вас это слышу. Придя в ФТС, я не увидел фактов, подтверждающих эту версию.

«Ощущения от коррупции»

– Проблема коррупции есть?

– Думаю, эта проблема была сформирована в большей степени общественным мнением. Из-за событий перед моим назначением отношение к таможне ухудшилось. А восстановить имидж труднее, чем его потерять. Но коррупция есть и в других органах власти. Один мой знакомый говорил: держать пальцы в меде и не облизать их противоречит внутреннему устройству человека. Надо или укорачивать пальцы, или отодвигать бочку с медом. Чем, собственно, и занимаемся. Главная составляющая борьбы с коррупцией – профилактика. В начале года создали в центральном аппарате и региональных управлениях комиссии по профилактике коррупционных правонарушений, сейчас решили сделать их и на уровне таможен. Они должны ответить на закономерный вопрос, который был и у меня, – мы таких людей принимаем или они у нас такими становятся? Если принимаем – надо посмотреть на фильтры при оформлении на службу. Если становятся, значит, на местах нет контроля. Руководители, начиная от начальников постов и заканчивая руководством ФТС, должны владеть и управлять ситуацией «на земле»

Фото: Сергей Портер / Ведомости Источник: Ведомости